thomas draconius lucitor
✦ star vs forces of evil ✦

---

[indent] стар + марко = ∞
[indent] стар + том =
[indent] марко + том =
[indent] стар + марко + том = ...

[indent] в учебниках по геометрии нет ответа на этот простой пример; в учебниках магии - тоже. но на полях тетради марко выводит это снова и снова, пока бумага не начинает тлеть, как тлеет ткань рубашки под случайными неловкими касаниями где-то в общем бою на самом краю вселенной. кровавая луна видит их первыми: три пары рук и пересечения взглядов в свете пророческого луча. потом - зеркальное измерение, в котором их отражения сплетаются воедино, делаются смешными, какими-то растерянными - за пару мгновений до того, как стар схватит их обоих за руки и они сорвутся с места; за пару мгновений до того, как там, где раньше их отражения улыбались, останутся только тысячи острых осколков. позже будут магические подземелья и тронный зал мьюни, подземное царство, таверна у края вселенной, и ещё множество множеств историй, в которых они защищают друг друга - историй, которые были обречены случиться только тогда, когда они вместе.

[indent] в кошельке марко до сих пор хранит какую-то дурацкую заколку стар с падающей звездой, а во внутреннем кармане рубашки - медиатор, забытый томом на тумбочке в его комнате.

[indent] иногда марко думает о том, что если сам он - планета, то стар - солнце, яркое и ослепительное, дающее жизнь и надежду, а том - чёрная дыра. невидимая сила, что неумолимо притягивает к себе, разрывая при этом на атомы.

[indent] и, по правде сказать, марко уже не знает, что страшнее - быть сожженным заживо или исчезнуть в маняще-пугающей пустоте без следа.

---

[indent] ладно, окей, привет, демон!
тут вот какое дело: я в команде том/марко, а стар в команде стар/марко (глянь, я в любой из раскладок принцесса))0)), и мы не знаем, что нам с этим делать, потому нам очень нужен ты, чтобы во всём этом разобраться.
приходи, спасём тыщу миров, уничтожим другую тыщу миров, будем выяснять отношения и целоваться под светом трёх солнц где-нибудь в других измерениях, слушать сопливые песни сопливых бойзбендов, кататься на драконопедах, всё по красоте, в общем. главное - будь.
[indent] мы взрослые, контактные, уважаем чужое время и границы, и нам важно, чтобы ты тоже был взрослым, ну или хотя бы умел в открытый диалог, если вдруг что-то пойдёт не так. мы за общение вне форумов, можем закидывать тебя мемами, плейлистами и всратыми историями, а можем этого не делать, если ты не захочешь, НО нам очень важно сойтись по вайбам, так что было бы круто, прям идеально было бы, если бы ты тоже был открыт к ненавязчивой коммуникации.
пишем лапсом, тройку можем использовать, а можем не использовать. умеем ждать, не дёргаем с постами, игроки скорее неспешные, но стабильные. фанкаста у нас для тома нет, хочешь - используй оригинальные арты, хочешь - придумай какое-нибудь красивое демоническое лицо и будем им любоваться вместе.
[indent] заходи в личку сразу с примером поста. заранее любим и очень ждём. ♥

---

пример поста

воздух повисает между ними облаком пара, белёсым клубком - одним на двоих, замерев на мгновение, затем - исчезает, чтобы вновь, на выдохе, материализоваться, и потом всё повторяется, снова, снова и снова; так выглядит их упрямство, их непоколебимое нежелание уступать друг другу, признавая правоту второго. да хоть убей меня тоже, - думает стэн, продолжая смотреть в мутные, занавешенные чем-то невыразимо-болезненным, чем-то, исполненным одновременно слепой ярости и отчаянного сожаления, глаза кайла, и хмурится по обыкновению, как в самый ответственный момент, на матче там или во время экзамена, к которому он не готовился, - всё равно не отступлю и не кину тебя. никогда не кидал, и сейчас этого не сделаю, усёк?

[indent] придурок, как ты мог подумать, что я так с тобой поступлю?

- ты знаешь меня, кайл, - выплёвывает он ему в лицо, когда кайл хватает его за ворот - он всегда сначала предупреждает, а потом уже бьёт, и это тоже для него будто бы аксиома, будто рефлекс безусловный - сколько их было между ними, этих тупых драк, из которых они, разматывая друг друга до кровавых соплей, никогда не выходили ни победителем, ни побеждённым - просто били сильнее, чтобы выбить всю чертову дурь, если слов уже не оставалось? - ты меня знаешь, я не свалю.

[indent] потом они всегда хохотали, как умалишенные, размазывая по лицу грязь, мешающуюся с кровью - где чья? черт разберёт, да оно и не важно, - пили дрянное пиво, курили травку из бесконечных запасов рэнди, и будто бы никогда больше не возвращались к тому, из-за чего парой часов ранее пытались друг друга убить.

фильм такой был - вспоминается стэну; классика, брэд питт в леопардовой шубе, взрывы под скрипяще-надрывную лирику pixies («прикинь, стэнли, сколько бы мыла можно было сварить из жирдяя?» - смеялся тогда, когда они его пересматривали вместе, кайл), все эти их «первое правило бойцовского клуба...», второе правило, третье, десятое: стэн, конечно, уже и не помнил почти ничего, но понимал ещё тогда наверняка, что мужики не просто так друг друга калечили. сейчас знает точно, по себе знает - так они справлялись со всем этим стрессом из-за убогой работы, со всеми своими тревогами, с заебавшими их подружками и начальниками-пидорасами, с буднично-тупыми разговорами об этой их скучной жизни, скучной настолько, что проще вступить в ряды смертников, чем продолжить это дерьмо вывозить, делая вид, что их всё устраивает.

- если надо будет, - доверительно сообщает стэн, и голос его звучит не то как попытка завести разговор с умственно-отсталым, не то как угроза: слишком спокойно и мягко, легко, безо всяких сомнений, - я переломаю тебе ноги и затолкаю обратно в машину насильно, чтобы увезти подальше отсюда, и... - и не успевает договорить, потому что кайл, очевидно, наконец-то дошедший до точки кипения, наконец-то позволивший этой своей вечной неконтролируемой, мать его, агрессии, взять над ним верх, и мажет кулаком куда-то по скуле, по носу, наверное, думая, что может сломать, и это его, стэна, как-нибудь затормозит.

но у него ничего не выходит.

и удар его кажется слабым жестом отчаяния, и сам он вдруг делается каким-то незнакомо-далёким, меньше обычного - почти даже жалким, если бы только стэн хоть один раз мог позволить себе подумать о жалости к кайлу в этом, уничижительном ключе, через призму собственного превосходства. но стэн, конечно же, так не думает. стэн, конечно же, никогда бы не. и стэну, конечно же, вовсе не больно - скорее странно и непонятно. он ждёт следующего удара, не предпринимающий попыток обороняться, но его не случается - не случается стандартного падения на землю, пинания друг друга до тех пор, пока кто-нибудь харкать кровью не начинает, не случается свистяще-хрипящей отдышки и финальных тычков в плечо, означающих мир: этот их мир крепче гранита, смешно было бы думать, что одна тупая драка что-то изменит.

[indent] если это, конечно, не убийство нашего общего друга. да, кайл?

мерзкая мысль приходит в голову совершенно некстати, и стэн отмахивается от неё точно от стаи назойливых комаров, пытающихся атаковать тебя со всех сторон где-нибудь в вечернем походе, пока все сидят у костра и травят небылицы о кошмарных монстрах, призраках, йети, выпрашивающих три с половиной доллара, инопланетянах, анальных зондах и прочем таком, во что сами уже и не верят, но по-прежнему пытаются кого-то то ли напугать, то ли впечатлить, то ли всё сразу. стэн отмахивается от этой мысли, а потом думает, что лучше бы остался там, заплутавший в собственных рассуждениях, потому что, может быть, тогда бы он вовсе и не услышал того, что сейчас говорит ему кайл: переспросил бы, мол, что? извини, я отвлёкся, что ты сказал? а кайл бы ему не ответил - врезал бы ещё раз по морде, и они пошли бы спокойно пить пиво, пытаясь понять, что они планируют делать дальше. вместе.

[indent] лучше бы, честно, всё так и было.

- чувак, я так тебя люблю. - говорит стэн, когда кайл впервые притаскивает его, вусмерть ужравшегося на вечеринке, к себе домой, пытаясь не шуметь, чтобы не разбудить шейлу, затаскивает его в комнату, закидывает на кровать и стаскивает с него грязные кеды: они залиты пивом и его же блевотиной, но кайлу будто бы глубоко поебать на все эти мелочи. кайл всегда ему помогает.

- я так тебя люблю, чел! - стэн растирает омерзительно пошлые пьяные слёзы по щекам,  роняя голову на колени к кайлу, молчаливому и покорному, слушающему в очередной раз бесконечную историю под названием "меня бросила венди, чел, у меня никого не осталось, пиздец, я не знаю, как мне жить дальше", и только вздыхает, раздраженно и шумно, - я так сильно тебя люблю! - и в этом нет ничего странного, и в этом нет ничего непонятного, и в этом нет ничего гейского, думает стэн в этот самый момент.

ну нажрался. ну разнылся. ну с кем не бывает.

[indent] - ты лучший, кайл, будь ты тёлкой, я бы давно на тебя запал.
[indent] - кайл, пиздец, выходи за меня.
[indent] - люблю тебя, бро.

эти слова мантрой звучат голосом стэна сотни раз, по обыкновению, простые такие, как вопрос «что нового?», например // голосом кайла они звучат впервые. совсем другие, не такие совсем, как те, которыми привык разбрасываться сам стэн:

[indent] они настоящие.

как-то так сообщают людям о том, что им осталось жить пару месяцев; как-то так общаются с родителями смертельно больных детей в хосписах; как-то так звучит конец ебаного мира. хлёстко, прямо, с укором, и - совсем капельку - истерично.

кайла несёт, и всё, чего хочется стэну прямо сейчас - чтобы он заткнулся немедленно, но он продолжает эту свою самоубийственную откровенность, и стэн бы отдал что угодно за то, чтобы кайл сейчас, рассмеявшись, снова выдал что-нибудь в духе «нет, ну ты бы видел свое лицо, чел!», и «ага, повёлся?», что-нибудь такое же идиотское, как он сам. и кайл смеётся - действительно смеётся, но совсем не так, как это себе представляет сейчас стэн: болезненно, надрывно, громко, так, словно прямо сейчас достанет ружье и снесёт себе половину башки - от этого его смеха стэну становится не по себе.

от этого смеха, от того, как он смотрит, от того, что его слова всё ещё не заканчиваются: стэн чувствует, как где-то внутри что-то переворачивается, его, кажется, даже мутить начинает - не так, как когда ему признавалась в любви венди, там, ещё в третьем классе, и он блеванул ей прям на лицо, но-по другому совсем, как-то нездорово, как-то так, будто ты сел в вагончик русских горок, и несёшься на этом вагончике вместе со всем миром, существующим вокруг тебя, куда-то в пизду.

[indent] возможно, такую же глубокую, как у мамаши картмана.
[indent] хотя это, наверное, последнее, о чем стоило бы думать сейчас.

[indent] какой же ты тупой, чел.
[indent] какой же ты непередаваемо тупой.

стэн отталкивает его - легко, но этого хватает для пары шагов назад. этого хватает, чтобы нырнуть вновь в машину, роняя лицо в ладони: сердце заходится бешеной птицей, поехавшим хомяком в аквариумном колесе. сердце колотится и щемит так, будто сейчас грудную клетку проломит - какого хрена, чувак? какого блядского хрена?

спустя пару мгновений эта экзистенциальная тошнота, сделавшаяся засасывающей всё живое чёрной дырой, отступает, а мысли прекращают прыгать судорожно, как шлюхи по членам, старательно отрабатывающие двадцатку в час, потому что здравый смысл всё же берёт над ним верх, подкидывая единственное логичное объяснение происходящему, такое простое, такое понятное, что удивительно даже, как он сразу не догадался.

[indent] ничего другого придумать не мог?

и всё отматывается назад: к тому моменту, когда кайл начал весь этот цирк, к тому моменту, когда он только-только раскрыл рот, к тому моменту, когда стэн успел поймать в его взгляде только упрямство, одно лишь упрямство - и ничего кроме. к тому моменту, когда воздух между ними клубился в ожидании не случившейся потасовки. к тому моменту, когда он только-только его нагнал, и тогда он опускает стекло, чтобы окликнуть супер-лучшего друга, но затем, подумав ещё немного, вываливается из машины снова - на тот случай, если кайл опять решит попытаться свалить; играть в догонялки всю ночь ему совершенно не хочется.

- я понял, кайл, это твоя очередная попытка сделать так, чтобы я от тебя отъебался, да? - говорит он устало и зло, - очень смешно, я почти даже поверил. полезай в машину давай, я заебался торчать в этой дыре. остановимся где-нибудь на ночь, идёт?

[indent] и голос стэна почти не дрожит. почти совсем не дрожит.

artemis
✦ greek mythology ✦

---

she is your partner in crime, your midnight companion,
someone who knows when you are smiling even in the dark.

Разыскивается сестра-близнец.

Внешность: Вечно юная, с серебряным луком, в охотничьем облачении.
Характер: Независимая, гордая, вспыльчивая, но верная тем, кого любит.

Особые приметы:
Бессмертная богиня-девственница;
Мастерски владеет луком (возможно, репчатым);
Обожает дикую природу, ненавидит мужчин-охотников, феминистка;
Имеет привычку превращать в животных или калечить тех, кто её разозлил.

Если видели:
Не пытайтесь приближаться и ухаживать за ней - это опасно для жизни;
Лучше сообщите мне, я знаю, как её задобрить.

Важно: Нашедшему - благословение солнечного света;
Скрывающему информацию - семь лет неудач и головной боли.
Выбирайте мудро.

P.S. Артемида, если читаешь это, мама зовёт на ужин.
Не опаздывай, как в прошлый раз!

---

Артемида, сестра, где ты?
Солнечный свет стал тусклым без твоего лунного сияния.
Ты всегда чувствуешь, когда мне нужно, чтобы кто-то просто молча посидел рядом, понимая всё без слов. Мы же с тобой не просто брат и сестра - мы две половины одного целого.

Прошу тебя явить свой лик в гостевой с примером твоего поста, где мы сможем обо всем договориться. Я не требовательный по игре, но хотел бы видеть пост хотя бы раз в месяц, сам могу писать хоть каждый день, все зависит от загруженности на работе. Стучать по голове лирой и спрашивать, где пост - не буду.

Приходи пить вино от Дионисия и сплетничать о наших родственниках!

Важное по лору: сеттинг современный, боги живут среди смертных, скрывая свое истинное лицо. На твое усмотрение внешность (желательно блондинка, в заявку добавил Suki Waterhouse), род деятельности и жизненная история, всё это сможем обсудить после твоего прихода. Главное то, что Аполлон и Артемида никогда за эти тысячи лет не расставались.

---

пример вашего поста

I'ma be a bad guy if you need it
I'm a dead man down for a reason

Еще немного, и Фаулер взорвется.

И гением быть не нужно, чтобы понимать это, когда на Департамент свалился очередной висяк в виде серийного убийцы, едва в городе утихли волнения прошлого года. Детройт накрыла особая нервозность, недоверие и враждебность, оседая в грязных мартовских лужах.

Риду хочется многое сказать на приказ о расследовании убийства андроидов. Например, что он последний человек в участке, которому стоит доверять такое дело. Что он не испытывает жалости от смерти все еще бездушных для него машин. Но приписанный ему долг вяжет челюсти и заставляет заткнуться, осознавая, что спорить сейчас бесполезно. Фаулер явно не в настроении.

- А что Андерсен? - рискует высказаться, - он, кажется, теперь без ума от андроидов, с Коннором своим не расстается, напарники чтоб его, - выплевывает сквозь зубы, поднимая внимательный взгляд на капитана.

Последняя лазейка.

- Андерсен мне задолжал отчет о прошлом деле, весь участок на ушах, мне нужно, чтобы за дело взялся ты. Зная о твоей нелюбви к андроидам, ты уж постараешься закрыть его как можно скорее. У нас на хвосте ФБР, их агент приезжает сегодня. Если мы не найдем виновного, нас прижучат агентами со всего штата, Рид, эти андроиды теперь все равно, что живые люди, за которых мы в ответе, так что…

- Понял вас, капитан, постараюсь не прибить доверенного мне агента, - перебивает его и выматывается из кабинета, позволяя себе громко выдохнуть, фокусируясь на Конноре, который слабо улыбается ему из-за своего стола, заметив его взгляд. Гэвин не удостаивает его даже холодной насмешкой, скрываясь на кухне, чтобы глотнуть кофе.

Успевает он правда только дождаться, когда автомат выплеснет в картонный стаканчик крепкую жидкость темно-коричневого цвета, когда поступает вызов о найденном теле андроида, так что кофе он пьет на ходу, пробираясь сквозь вечерние пробки и моросящий дождь.

В огороженном от зевак доме убитая машина кажется насмешкой современному Детройту, дружелюбно распахнувшему двери новым порядкам. У тела, как и у прошлых, отсутствовал тириумовый регулятор насоса, что вероятно и стало причиной смертью. Рид выслушивает отчет первичного осмотра, сложив руки на груди, попутно осматривая помещение. Светлое и чистое, если не считать явных признаков борьбы, явно выделяющихся на фоне общей аккуратности.

- Убийца позаботился о том, чтобы никто не смог проникнуть в память андроида, вынут чип, стерты все воспоминания, также отсутствует тириум…

- То есть, наши подозрения, что убийства совершают ради изготовления красного льда не лишены здравого смысла, - негромко говорит Рид, потирая пальцами щетину на щеке, кончиками слегка проходясь по глубокому шраму на переносице, - понятно, везите тело в лабораторию и пришлите кого-нибудь из андроидов, может увидят какие-то следы, - с явной неохотой продолжает, спускаясь на первый этаж, заставая неожиданную картину. Незнакомый ему мужчина в черных очках явно чем-то увлечен, размахивая рукой в кожаной перчатке, сидя на корточках. Рид переводит вопросительный взгляд на одного из полицейских, делая определенное движение головой в сторону. Тот одними губами произносит “ФБР”, возвращаясь к заметкам в планшете.

Так вот ты значит какой, крутой агент ФБР. Гэвин делает несколько шагов вперед, ожидая реакции, но вместо этого получает игнор, явно связанный с тем, что его попросту не замечают. Стянув губы в тонкую линию, он подходит ближе, ждет несколько секунд и, откашливается, предупреждая о своем присутствии.

- Агент Джейден? - достаточно громко произносит упомянутую ранее Фаулером фамилию, - детектив Рид, полиция Детройта, - сухо бросает, дожидаясь, пока на него обратят внимание. Он вздрагивает, оставаясь в том же положении, не снимая очков. Только лишь кивает Риду, изрекая: - Следовательно, нам с вами сотрудничать. Что успели узнать по этому случаю?

Гэвин тщательно сдержится, чтобы не ляпнуть чего-нибудь к делу не относящееся, вспоминая хмурый и усталый взгляд капитана. Например, то, что в гробу он видел совместную работу с агентом, тем более с таким странным. Если из всех детективов в мире именно ему достался агент с приветом, он уже ничему не удивится.

- Жертва - андроид. Это второй случай за месяц, и пятый за три месяца. Как и у всех жертв у этого слит тириум, голубая кровь, мы полагаем, что здесь есть связь с изготовлением красного льда. Вам что-нибудь известно об этом? - с нажимом спрашивает Рид, словно пытается выведать насколько хорошо Джейден выполнил домашнюю работу и можно ли будет в конце назвать его умницей, поставив пятерку, - хотите взглянуть на тело?

Гэвин неощутимо ежится под пустым, будто мертвым, взглядом агента. Хотя откуда ему знать, какой у него взгляд. Он ведь до сих пор в очках. В помещении, блять.